СОЛДАТ СЕКРЕТНОЙ ВОЙНЫ
РУССКИЕ солдаты где только не служили. Наши воины-интернационалисты были и в Чечне, и в Афганистане, и в Анголе. А вот солдат Лукьянцев служил в Китае и Корее. 
РОДИЛСЯ Александр Григорьевич в Моторске в большой семье Анастасии Сергеевны и Григория Владимировича Лукьянцевых. «Моя бабка приехала в Моторск еще в 18 веке, когда крестьяне из Польши ехали в Сибирь искать свободные земли, — рассказывает А.Г.Лукьянцев. — Никто их не высылал, они сами захотели новой жизни. Вот и живет наш род с тех пор здесь. У родителей нас было шестеро: четыре сына и две дочери».
В 1934 году отец вступил в колхоз «Красный путь» — открыл ворота и выгнал всю скотину. Александр только первый класс успел закончить, а потом пошел в колхоз отцу с братьями помогать. Занималась семья изготовлением древесного угля и дегтя. «В больших ямах стояли бочки, мы в яму возили дрова и бересту. На каждую ямку по три редванки (телеги) бересты нужно было. За кубический метр древесного угля нам записывали пять трудодней, за центнер дегтя – 35 трудодней. Древесный уголь шел в кузницу, а дегтем тогда все механизмы смолили — смазывали вместо машинного масла».
В 1941 году мобилизовали на войну отца и двух старших братьев: Николая (1920 года рождения) и Михаила (1923 г.р.). Отец строил военные заводы, в 1944 году его комиссовали по болезни – вернулся домой. Братья всю войну до Берлина прошли и демобилизовались.
Александра забрали в армию 17 мая 1949 года. Из Каратузского района с ним в одну команду попало много парней. Увезли в Иркутск, где целый год обучали службе в войсках противовоздушной обороны. А в 1950 целый корпус, в том числе зенитную артиллерию и самолеты, отправили в Китай.
«Американцы и Южная Корея подбирались к Северной. Между китайским городом Андунь и корейским Чингисю протекает река Ялуцзян – три километра в ширину. Мост через реку американцы взорвали, и китайцы строили по ночам другой. А мы их охраняли.
Привезли нас в Андунь летом, жара стояла жуткая. Форму мы носили китайскую, американцы не должны были знать, что здесь русские солдаты. Жили сначала в палатках, к зиме землянки выкопали, печки в них установили, теплую одежду выдали. Кормили нас хорошо, масло, яйца, сахар без меры давали. Сначала еда была несоленая, так как китайские повара готовили, а потом наших привезли, тогда уж по нашему вкусу пища стала.
Китайцы и говорить, и писать на русском языке могли, а вот мы язык не выучили – некогда было, сутками от орудий не отходили. Если американцы начинали бомбить, то и спрятаться негде было, бывало, гибли люди. Их увозили в Порт Артур и хоронили в братских могилах.
Для уничтожения противника, то есть нас, американцы забрасывали зараженных насекомых: мух, комаров, пауков. Сядешь без одежды на травку, укусит тебя такая тварь, и через три для нет человека, не лечилась эта зараза. Так что на траву не садились, воду пили только привозную.
Однажды, не зная, как к нам подобраться, американские диверсанты подговорили китайских ребятишек, которые с голоду руками собирали и ели остатки из кастрюль с нашей кухни, отравить нашу еду. Хорошо, что один из наших офицеров оказался очень внимательным и заметил ампулу в руках у ребенка. А то не увидели бы мы больше родной сторонушки.
Раз в месяц нам разрешалось написать письмо родным, но ни словом нельзя было обмолвиться о том, где мы находимся — это было строго секретно. От родных мы тоже весточки получали, на конвертах не было адреса — просто написано «Полевая почта». И фотографий никаких, естественно, мы не привезли. Зато ордена нам китайские дали».
Действительно, на груди у Александра Григорьевича, кроме прочих наград, висит и орден с китайскими иероглифами. И документ к нему имеется, в нем вертикальные столбцы иероглифов, только в одном столбце русскими буквами написана фамилия и инициалы нашего героя.
«В 1953 году нам на смену приехали другие русские солдаты. С нас взяли подписку о неразглашении тайны о том, где мы воевали. Сказали: «Если проговоритесь, мы вас хоть где найдем». На американских «Студебекерах» мы доехали до границы, затем погрузили машины на платформы и пять суток на поезде ехали до Иркутска, затем – до Абакана, а до Моторска уж на попутках добирались. Домой вернулись за день до того, как объявили о смерти И.В. Сталина».
В 1955 году Александр Григорьевич женился на Екатерине Нарыжных. В 1956 у них родилась дочь Людмила. Отец семейства тогда штурвальным на комбайне работал при моторской МТС. Её директор Г.Д.Полнов отправил Лукьянцева в г.Минусинск – на тракториста учиться. «Ну и что, что образование всего один класс. В армии служил? С орудием, машинами управлялся? Значит, и здесь сможешь», — так рассуждал здравомыслящий начальник. Выучился Александр Григорьевич ездить на тракторе и 20 лет не расставался с «железным конем». А потом и за свиньями совхозными ходил, и за телятами, и плотничал в совхозной мастерской. Екатерина Сергеевна тоже всю жизнь в совхозе трудилась.
Троих детей супруги Лукьянцевы вырастили. Теперь у них уже двое внуков и трое правнуков. Младший сын Владимир живет с родителями, работает кузнецом в хозяйстве у Брамманов.
А.Г.Лукьянцева не сразу приравняли к участникам Великой Отечественной войны, ведь их нахождение в Китае и Корее держалось в секрете. Супруге его за доблестный труд во время войны присвоено звание – труженица тыла. 11 апреля 2010 года супругам Лукьянцевым, как и многим другим моторчанам, вручили юбилейные медали «65 лет Победе в Великой Отечественной войне».
Татьяна
МЕНЬШИКОВА.
|
