Деревенька моя,
деревянная, дальняя
Маленькие деревни. На карте района их несколько, и, к сожалению, они не избалованы вниманием представителей власти. Даже мы, сотрудники газеты, редкие гости. Нам кажется, что там уже нет новостей. Когда выпадает дорога именно туда, в отдаленные уголочки района, едешь и лелеешь надежду, что все по-­прежнему, что еще цветет деревенька. И с каждым разом, встречая дорожный указатель, огорчаешься: пустые полуразрушенные дома, медленно оседающие, врастающие в землю, – как укор  нам всем.

   В ЭТОТ раз в поездку позвало письмо жителей Нижней Буланки, когда­то самобытной национальной деревни, полной жизни.  В поселении сегодня  22 двора, проживают более 40 человек, из них девять детей. В письме говорилось о том, что колодец, из которого берут питьевую воду, вот­вот завалится, и жители просто не могут наладить его своими силами, а достучаться до власти не получается – только обещания в ответ. А ими, как известно, дела не делаются.
   
  НАМ БЫ ХЛЕБУШКА
  И ВОДЫ ЧИСТОЙ
   
   ДОРОГА по деревне.  И вот жилой дом, на скамейке местные жители. Сотрудники редакции остановились спросить дорогу, а мужчины потребовали беседы. И первая серьезная проблема – хлеб в деревню не возят, ни одного магазина, нет автолавок, никто продуктами жителей не обеспечивает. Вернее не так – никто не заботится об этом, а жители ищут варианты, как добыть себе все, что необходимо. Кому­то хлеб и продукты привозит почтальон. Но с учетом того, что в Моторское она выбирается раз­два в неделю, то и хлеба приходится брать с таким расчетом, чтобы хватало до следующего выезда, получается – 40­60 булок везет. Больше просто невозможно. Но это только на две­три семьи. Остальные? Кто как приспособился – договариваются и машину отправляют в село. Не только за хлебом, за любой мелочью буланцам нужно ехать в Моторск или Каратуз. Летом это не вызывает особых проблем, но на носу зима, а это значит, что машина не всегда сможет ехать. А вот как доставить, скажем, мешок сахара или муки? О том история умалчивает. Скорее всего, к соседу на поклон, он привезет.  
   Вода. Злополучный колодец. В деревне центрального водопровода отродясь не было, колодцы выстроены еще дедами. 21 век, а жители нашего района воду черпают ведрами из колодцев! Когда мы говорили с главой сельсовета Александром Тонких, он заверил, что в деревне в каждом дворе имеется собственное водоснабжение, и аварийный колодец – просто небольшой каприз буланцев. Поинтересовались у жителей, никто и не отрицает – есть колонки. И несколько лет назад воду из них даже употребляли в пищу. Но вот беда: что­то случилось, и  практически во всех дворах вода стала непригодной. Не то что пить, даже на стирку ее отстаивают.  В ней хлопья ржавые да сверху пленка непонятная. В общем, на полив огорода, скоту да по хозяйству ее еще используют, а вот пить сами не рискуют. Причина ухудшения качества воды так и осталась невыясненной. Более или менее чистая вода только в колодцах осталась. И возникает вопрос, это же как капризам своим потакать надо, чтобы  с ведрами идти за водой с другого края улицы? Тем более в преклонном возрасте. Далеко и тяжело. И то бы не жаловались люди, привыкли они таким образом жить, да вот вся деревянная конструкция колодца совсем расшаталась, того и гляди завалится и не останется источника чистой воды. Потому и просят помощи. Все надеются.
   – Мы бы на речку по воду ходили, не привыкать, но ведь зимой заметает все – не добраться, – рассказывает Лония Томан. – Улицы у нас, кроме центральной, по которой детей в школу возят, не чистят. Дороги аховые. Пока спасает только погода – снега мало, а если выпадет, то и не знаем, как откапываться. Сложно нам без воды­то.  Я власть уже предупредила, что без питья человек умирает, а я старая уже, так что долго не протяну. А вот как хоронить станут?  Тоже не знаю. У нас ведь до кладбища не добраться. Сколько лет просим: «Отсыпьте дорогу, там ямы в пояс, машине не пробраться».  Ответа все нет. И грешно так говорить, но я всех предупредила, чтобы не смели меня на кладбище везти, потеряют на таких колдобинах, вот тут в центре деревни моей, под крестом поклонным, и похороните, коль у нас больше никак внимания не добиться.
   Дорога на погост и вправду экстремальная,  мы на редакционной «Ниве» не рискнули ехать до места. Со стороны поглядели. Кладбище ухожено, жители сами по копеечке собирают на эти нужды, ограждение сделали и уборку без всяких лозунгов проводят,  чтут предков. А вот  дорогу им не осилить.
   
  В ВЕТХОМ
  ЗДАНИИ —
  МЕСТНЫЙ КЛУБ
   
   В ДЕРЕВЕНСКОМ клубе, куда собрались жительницы деревни и где мы беседовали, холодина. Местные, обстановкой владеющие, пришли на встречу в телогрейках, а вот нам в форсистых курточках туго пришлось – зуб на зуб не попадал. И опять же Лония Ивановна, которая, кстати, много лет в этом клубе и трудилась, пошутила: «А мы зимой тут ни натопить, ни надышать не можем. Здание рушится. Как построили его, однако, в 1974 году, так ни единого раза ремонта путного и не провели.  Здесь ни фундамента не осталось, ни окон, сгнило все давно. Труба вон, того гляди, завалится. Потолок провис, течет крыша. Зато вывеска на фасаде новая о том, что мы Моторскому сельсовету принадлежим. И дальше дела нет. А в деревне это последнее общественное здание. Мы каждый день сюда идем, нам же общаться хочется. Здесь и клуб наш, и библиотека, и медики сюда приезжают, прием ведут (заметим – регулярно, нареканий никаких), да и просто друг друга повидать идем. Ведь живые мы еще, нам хочется поговорить да пошутить когда».
   Раньше в Нижней Буланке была школа с национальным уклоном. И был в той школе музей. Своими глазами видела: экспозиция – краеведы позавидуют, множество исторически интересных вещей. Национальное наследие осталось в пустом здании. И не знают люди, как хранится все это там. Просто закрыли на замок и оставили. Куда перенести? В клуб?  Там и без того развернуться негде: две комнатенки. А больше, видимо, эти вещи никому не интересны. Предполагают буланцы, что имущество музея, что собирали всем миром, заберут после окончания стройки в лютеранский храм в Каратуз, но и на то надежда тает. Тут люди не нужны, что уж о чугунах да прялках говорить.
   
  КАК ДОСТУЧАТЬСЯ
  ДО ВЛАСТИ
   
   ПРАВЫ жители деревни – люди они терпеливые. Очень. Просто жить вот так и молчать, как­то даже непривычно. Обычно у нас по каждой мелочи скандалы поднимаются, на сходах озвучат все проколы и вопросы, кричать до хрипоты станут. А тут – тишина. А может просто нет возможности выговориться? Ведь в деревне есть жители, которые говорят, что  главу вообще не знают. Сходов не припомнит никто, на отчеты в Моторское их тоже не приглашают. Хотя, вот те, кто еще работает, более или менее активны, утверждают, что Александр Тонких на территорию все же приезжает, редко, но случается. Только решения вопросов от этого так и нет.
   Заботу о населении видно в одном: на главной улочке, в заросшей обочине, новенький таксофон сияет синевой. И не важно, что  ни одного раза не звонили по нему, главное – стоит. Есть объект и точка. Остальное – неинтересно. Так и деревня. Есть на карте точка, а что там с ней, хлопот и без нее хватает. Но в этой деревне живут еще пока 46 человек.
   
   P.S. Пока верстался номер, глава Моторского сельсовета и специалисты администрации района побывали в Нижней Буланке. Лед тронулся?
  Елена ФИЛАТОВА
  Фото автора
  (АП)