7 МАЯ 1918 года в с. Сагайском, в семье Сидельниковых, родилась третья девочка, нарекли её Пелагеей. Детство выдалось нелегкое: страна еще не восстановилась после гражданской войны, советы внедряли свои порядки. Отец умер рано, Пелагея Григорьевна его даже не помнит, старшие сестры вышли замуж, и они остались с мамой вдвоем горевать.
Учиться Поле не пришлось, в 12 лет она уже пахала и боронила поля в только что созданном колхозе. А еще раньше её отдали в няньки в Лебедевку, за то, что водилась, хозяева её кормили, а она и этому была рада.
Замуж вышла рано, её супруг Иван Андрианович Садомов тоже трудился в колхозе. Со временем построили себе избушку, обзавелись хозяйством. Жизнь помаленьку налаживалась. В семье родились дети: сын Анатолий и дочь Лидия.Но все планы молодых рухнули, когда в июне 1941 года началась война.
— Ивана не сразу призвали на фронт, — вспоминает Пелагея Григорьевна. — Его в числе пяти мужчин оставили в колхозе: они помогли убрать урожай, заготовить сено, отремонтировали трактора. Провожали на войну мы их пятого января 1942 года. А в марте того же года получили похоронку, что муж и отец наш убит четвертого марта.
В 24 года П.Г. Садомова стала вдовой. Закаленная нелегким деревенским трудом с раннего детства, она справлялась и с детьми, и с хозяйством и на ферме успевала. Если хватало времени, то пряла шерсть и вязала своей ребятне вещи, лишь бы только не нагишом ходили. В колхозе работала дояркой, потом стала возить молоко в Каратуз, на завод. 50-литровые фляги сама грузила на телегу и отправлялась в неблизкий путь. Был случай, когда Пелагею чуть этими флягами не придавило, а однажды едва не замерзла — попала в метель, сугробы в тот год были с человеческий рост.
В конце войны в Лебедевку прибыли фронтовики восстанавливаться после ранения. В их числе был ленинградец Михаил Александров. Приглянулась ему молодая вдова, и решил он в Сибири обзавестись семьей. Пелагея согласилась – ведь в 25 лет жизнь не заканчивается. В браке родились еще двое детей: дочь Нина и сын Владимир.
— Папа был знатным сапожником, — рассказывает Нина Михайловна. — Он шил не только нам с Вовкой ботинки, но еще хомуты и сбруи для лошадей. Мог из кожи смастерить что угодно. А еще он был гурманом — любил, чтобы на столе было первое, второе и третье. А у нас в деревне щи да каша — пища наша. Помню, как он учил маму готовить гуляш, кашу гречневую и другие блюда.
Тяжелый деревенский труд не прошел для Пелагеи Григорьевны бесследно. Отнялись ноги, вообще ходить не могла, хотя была еще молода. На работу не могла подняться, дети на коляске возили по дому. Кто-то подсказал лечиться муравьиной кислотой. Муж отвез нашу героиню в лес, посадил у муравейника – эти расторопные трудяги искусали ноги так, что волдыри образовались. Но процедура помогла — Пелагея Григорьевна встала. Болезнь, конечно, не ушла совсем, поэтому к муравьям прибегали еще не раз. С «молоковоза» П.Г. Садомова ушла в уборщицы — мыла фляги и помещения. Кое-как доработала до пенсии.
Уже больше двадцати лет нет мужа. Пелагея Григорьевна живет у младшей дочери. Она по-прежнему активна, всю многочисленную родню снабжает вязаными половиками — кружками, которые она изготавливает в свои 95 сама. Причём эти изделия разных форм и размеров, где тщательно подобрана цветовая гамма. У неутомимой труженицы восемь внуков, 12 правнуков и семь праправнуков. Это весомая прибавка к медалям «Ветеран труда», «За доблестный труд в Великой Отечественной войне», «60 и 65 лет Победы в ВОВ» и званию «Труженик тыла».
Татьяна
МЕНЬШИКОВА.
Фото автора.