Три дня на краю пропасти
(Отрывок из книги «Звери, люди, боги»)
Глава восьмая
АНТОНИЙ Фердинанд (Антон Мартынович) Оссендовский (польск. Ferdynand Antoni Ossendowski) русский и польский путешественник, литератор и общественный деятель родился 27 мая 1878.
Учился в Санкт-Петербургском университете, Сорбонне.
Работал инженером в Сибири и на Дальнем Востоке; выступал с художественными произведениями на русском языке.
Участвовал в революции 1905 года. До 1907 г. – отбывал тюремное заключение.
В 1909 выпустил книгу о царских тюрьмах «Людская пыль» (1-е изд. уничтожено цензурой, 2-е изд. «В людской пыли», II. 1911). Затем печатал в петербургской прессе повести и рассказы, преимущественно в фантастическом и приключенческом жанре.
В годы гражданской войны на государственной службе у Российского правительства адмирала А.В. Колчака (вопреки расхожему «мифу» никогда не был «министром финансов в правительстве Колчака») в 1921 г. выполнял поручения генерал-лейтенанта барона Унгерна. В 1922 вернулся в Польшу.
Оссендовский много путешествовал по Азии, Африке, Америке, Европе. В 1923 издал беллетризованную книгу «Сквозь край людей, зверей и богов» («Ргzez kraj ludzi, zwierzat i bogow»; в русском издании «Звери, люди, боги», Рига, 1925) о путешествии в 1919–1920 в Тибет и Маньчжурию, в которой дал тенденциозное изображение гражданской войны в Сибири. Благодаря этой книге стал всемирно известен.
Он был одним из самых популярных на Западе писателей в двадцатые годы, книги его были переведены на 28 языков! Найденная им «жила» приключенческого жанра и описания личных рискованных путешествий принесла ему широкую известность.
Участвовал в движении сопротивления в Польше. Умер своей смертью в Витебске 3 января 1945 года, незадолго до освобождения Варшавы советскими войсками. Советской контрразведкой в доме Оссендовского, известного как «антисоветчик», был проведён обыск, а его тело вырыто из могилы для идентификации личности (возникло подозрение, что он мог скрыться).
Автор книги «Звери, люди, боги» побывал в Каратузе в 1919-1920 годах.
…ТРЕВОЖНЫЕ минуты пережили мы в селе Каратуз, которое скорее можно назвать городом. В 1912 году, когда его население достигло пятнадцати тысяч, здесь открыли две гимназии. Каратуз – столица южно-енисейского казачества. Впрочем, теперь селение не узнать. Пришлые крестьяне и красногвардейцы перерезали всех казаков, разграбили и сожгли их дома, превратив село в большевистский центр всей Минусинской округи. В здании Советов, куда мы вошли, желая добиться смены лошадей, как нарочно проходило совещание ЧК. Нас тут же окружили чекисты, потребовав предъявить документы. Нам вовсе не хотелось извлекать свои липовые бумаги, и мы, как могли, попытались избежать проверки. Мой товарищ впоследствии не раз повторял: «На наше счастье в большевистских вождях ходят вчерашние горе-сапожники, а ученые метут улицу или чистят конюшни. Я берусь убедить их начальство в чем угодно, ведь бедняги не видят разницу между «дезинфекцией» и «дифтерией», «антрацитом» и «аппендицитом». Могу минуты за две окончательно запутать эти умные головы и отговорить от чего бы то ни было – даже от собственного расстрела».
Так произошло и на этот раз. Мы совершенно покорили чекистов, представив им красочную картину возрождения края, когда через несколько лет мы проведем дороги, построим мосты, начнем вывозить лес из Урянхая, железо и золото с Саян, скот и меха из Монголии. Вот это будет настоящий триумф Советской власти! Наше славословие продолжалось около часа и имело полный успех. Чекисты, позабыв о формальностях, лично сменили нам лошадей, погрузили вещи и пожелали счастливого пути. Это испытание стало для нас последним на российской земле.
Счастье улыбнулось нам, когда мы пересекли долину Амыла. У переправы мы познакомились с милиционером из Каратуза, который вёз с собой несколько ружей и автоматических пистолетов, в основном маузеров. Оружие предназначалось для карательного отряда, прочёсывавшего Урянхай в поисках казачьего офицерства, которое доставляло большие неприятности большевикам. Мы насторожились. Встреть мы этот отряд, как знать, отделались бы от солдат с той же легкостью, с какой провели чекистов, купившихся на высокие фразы? Мы постарались выведать у милиционера маршрут отряда и, добравшись до ближайшей деревни, остановились вместе с ним в одном доме. Разбирая свои вещи, я заметил его восхищенный взгляд.
– Что вам так понравилось? – спросил я.
– Штаны... штаны, – прошептал он. Он говорил о брюках, которые прислали мне из города друзья – отличные брюки для верховой езды из плотного чёрного сукна. Они целиком завладели его вниманием.
– Если у вас нет других брюк... – начал я, соображая, чего бы у него выпросить взамен.
– Больше никаких нет, – проговорил он с грустью. – Советская республика пока штанов не шьет. А в Советах мне так прямо и сказали, что у них у самих нет. Мои же совсем протёрлись. Вот взгляните.
С этими словами он отвернул полу тулупа. Ужасное зрелище! Эти так называемые штаны больше напоминали сеть, причем весьма редкую – не одна рыбёшка проскользнула бы сквозь неё. Для меня так и осталось тайной, как он сам умудрялся не вываливаться из них.
– Продайте, – взмолился он.
– Не могу, – решительно отказался я. – Самому нужны.
Он на мгновение задумался, а затем, подойдя ко мне ближе, тихо сказал: – Выйдем, поговорим. Здесь неудобно. Мы вышли.
– Я вот что предлагаю, – начал он. – Вы направляетесь в Урянхай. Там много чего продается: собольи, лисьи, горностаевые шкурки, золотой песок. Но на советские рубли ничего не купишь – они там не в ходу. А вот ружья и патроны обменяют на что угодно. У вас уже есть по ружью на брата, а за штаны я ещё по одному добавлю и по сотне патронов впридачу.
– Зачем нам оружие? У нас надёжные документы, – отозвался я как можно равнодушнее, скрывая свою заинтересованность.
– Разве непонятно? Ружья можно обменять на меха и золото. Я дам вам ружья.
– Вон оно что! Но за такие брюки двух ружей мало. Теперь во всей России не найдешь другой такой пары. Брюки нужны всем, а за ружьё я получу всего лишь одну соболью шкурку. Зачем она мне?
В конце концов, я добился желаемого. Милиционер вручил мне за брюки ружьё с сотней патронов и два автоматических пистолета, по сорок патронов на каждый. Теперь в случае чего мы могли себя защитить. Более того, счастливый обладатель новых брюк выписал нам разрешения на право носить оружие. Итак, и закон, и сила были на нашей стороне. Мы приобрели в глухой деревушке трёх лошадей, двух для себя и одну для поклажи, наняли проводника, купили сухарей, мяса, соли и масла и, денёк передохнув, начали наше путешествие вверх по Амылу к Саянам и к Урянхайской границе, надеясь, что в тех краях равно отсутствуют как хитрые, так и простодушные большевики…
|
